Линейный корабль "Севастополь", 1914 год

День добрый, Уважаемые Коллеги!

Прежде чем начать рассказ о модели линейного корабля «Севастополь», предлагаю снова немного окунуться в историю.

3 июня 1909 г. на Балтийском заводе прошла церемония торжественной закладки линейных кораблей «Севастополь» и «Петропавловск», а на Адмиралтейском — «Гангут» и «Полтава».
Однако из-за недостаточного финансирования стапельный период их постройки затянулся практически на два года. Правительство получило одобрение на кредиты для достройки линкоров. Для этого оно отправило в отставку не сумевшего наладить взаимоотношений с Государственной думой тогдашнего морского министра вице-адмирала С.A. Воеводского.
Также пришлось согласиться на финансовую ревизию деятельности министерства. 19 мая 1911 г. закон об ассигновании средств утвердил Николай II.
16 июня 1911 года линейный корабль «Севастополь» был спущен на воду.

Линкоры «Севастопольской» проектировались и строились исходя из опыта Русско-японской войны и в наибольшей степени воплотили в себе идеи, являвшиеся следствием Цусимы.
Так, почти сплошное бронирование бортов защищало линкоры от фугасных снарядов, но было совершенно недостаточным против 305-мм бронебойных снарядов. Бортовая 225-мм броня пробивалась ими со всех дистанций до 130 кб, то есть до предельной дальности стрельбы 305-мм орудий главного калибра самих линкоров. Любое попадание в 76-мм крыши башен или в их неподвижную броню (75—150 мм) могло вывести башню из строя или вызвать взрыв ее погреба. Совершенно неудовлетворительным было и горизонтальное бронирование (палубы — 37,5+25 мм), пробивавшееся 305-мм бронебойным снарядом с дистанций 90—100 кб и больших. Не защищало оно и от попаданий 305-мм фугасных снарядов в верхнюю палубу, при которых могли образоваться мощные осколки, пробивающие корпус до днища.
Большие нарекания вызывала и артиллерия противоминного калибра: казематные 120-мм орудия с дальностью стрельбы до 75 кб считались уже малоэффективными при отражении торпедных атак эсминцев, к тому же из-за их низкого расположения наводчики не видели на таких дистанциях свои цели; кроме того, носовые орудия заливались даже на небольшом волнении.
Это, так сказать укоренившаяся официальная версия о слабости Российских линейных кораблей.

А теперь попробуем провести небольшой сравнительный анализ.
 Сравнивать "Севастополь" станем с новейшими на момент его вступления в строй кораблями - немецкими дредноутами класса "Кёниг" и британскими "Айрон Дюк", пополнившими свои флоты в 1914-м году.
"Айрон Дюк" вообще считался лучшим по тому времени дредноутом, вернее уже сверхдредноутом, в мире, а "Кёниг" был сильнейшим из возможных противником, с которым могли столкнуться наши линкоры, и возможно наиболее сбалансированным и, следовательно, мощнейшим линкором своего времени.
Именно на "Айрон Дюк" держал свой флаг во время Ютландского боя командующий английского флота адмирал Джеллико.


Сравнение первое: вооружение.

Вот цитата из справочника Conway, касательно вооружения "Севастополей":

The four triple turrets with the excellent Obukhov 12in pieces placed on the centerline, gave an effective broadside a third heavier than in contemporary British and German capital ships.

Это можно перевести так: Четыре трехорудийных башни с отличными двенадцатидюймовками Обуховского завода, размещенные по центральной оси, давали эффективный бортовой залп на треть больше, чем современные английские и немецкие линкоры.


«Кёниг» имел на борт 10 305-мм орудий, стрелявших 405,5-кг снарядами. В сумме это дает бортовой залп 4055 кг.
«Севастополь» мог выпустить в бортовом залпе 12 470,9-кг снарядов, то есть 5650 кг.

"Устаревший" русский линкор имеет бортовой залп на 40% больше, чем самый новейший германский дредноут, сильнейший из возможных оппонентов.


Козырь "Айрон Дюка", за что он собственно и получил звание "сверхдредноут" это 343-мм/45-калиберные орудия. Имея в бортовом залпе 10 таких пушек "Айрон Дюк" мог одномоментно послать в неприятеля десяток 567-кг "легких" снарядов или столько же 635-кг "тяжелых". В первом случае это даст 5670 кг бортового залпа, лишь на 20 кг больше, чем у "Севастополя", во втором соответственно 6350. Это на 12% больше.

Лишь в лучшем случае на 12% большим бортовым залпом обладал самый хорошо вооруженный линкор-дредноут мира того времени. И то, "Севастополь" имел несколько более высокую скорострельность, что практически сводило преимущество англичанина на нет.

Ещё за "Севастополем" было превосходство в дальности стрельбы - 23,228 м против 20,400 у немца и 21,780 (при стрельбе "легким" снарядом) у англичанина. Это достигалось, помимо отличных баллистических характеристик русской пушки, за счет наибольшего угла возвышения орудий - 25 градусов ("Кёниг" - 16, "Айрон Дюк" - 20).

Таким образом, по огневой мощи "Севастополи" находились на уровне самых высоких мировых стандартов на момент своего вступления в строй! А сильнейших из возможных оппонентов существенно превосходили.

Сравнение второе: бронирование.

Традиционно слабым местом "Севастополей" считается броневая защита.
Основанием для такого заключения обычно служат испытания, проведенные русским флотом в 1913-м году. В старый броненосец "Чесма" встроили полноразмерный отсек нового дредноута.
Испытание проводили стрельбой с броненосца "Иоанн Златоуст".  Последний нес старые 305-мм/40 орудия, но стрелял новыми 471-кг снарядами и практически в упор. Различные углы попадания снарядов достигались уменьшенными зарядами и даже приданием "Иоанну Златоусту" необходимого крена.

    Испытания выявили, что броневая защита "Севастополей" проницаема для 305-мм снарядов на всех реальных дистанциях боя. Увы, корабли находились уже в завершающей стадии постройки, и внести изменения в проект не представлялось возможным. Результаты стрельб пришлось засекретить, а использовать новые линкоры в бою Николай II был вынужден запретить. Такова общепринятая точка зрения.

Казалось бы, это неопровержимо свидетельствует о неполноценности первой серии русских дредноутов. Что могло бы случиться, попади "Севастополи" с их 225-мм броневым поясом под огонь немецких пушек наглядно показал Ютландский бой, где на воздух взлетели три слабо защищенных английских линейных крейсера.

Но, во-первых, погибшие в Ютландском бою "Инвинсибл" и "Индефатигебл" имели лишь 150-мм броневой пояс, и лишь "Куин Мэри" нес аналогичный "Севастополям" 230-мм, но все же на наших линкорах дополнительную защиту погребам боезапаса обеспечивали сгруппированные вокруг башен главного калибра бронированные казематы противоминной артиллерии. Наконец испытывались "Севастополи" на прочность русским 471-кг снарядом, куда более мощным, нежели германский 405-кг снаряд.

К сожалению, у «Севастопольской» брони был изрядный изъян, обнаруженный уже после строительства первой серии русских линкоров. На них броневые плиты впервые решили намертво закрепить на борту. В результате, как оказалось при испытаниях, попадающие в броню снаряды из-за ее жесткого крепления, вызывали такое сотрясение борта, что он рвался на клочки под толщей непробитой брони. На следующих, черноморских, дредноутах, под броней уже поставили деревянную подкладку, смягчающую сотрясение, а на "Измаилах" применяли уже совершенно другую систему крепления броневых плит. Однако переделывать первые балтийские дредноуты было поздно, и для них любое попадание крупного снаряда грозили потерей герметичности корпуса.

При этом нельзя сказать, что бронированию первой серии русских дредноутов наши конструкторы уделили второстепенное внимание. Общую концепцию броневой защиты «Севастополей» прорабатывал такой авторитетный кораблестроитель, как А.Н.Крылов. Вот что пишет по этому поводу С.Е. Виноградов в своей книге «Последние исполины Российского Императорского флота»:

При определении конкретной толщины отправной точкой стали расчёты МГШ [Морского генерального штаба] и МТК [Морского технического комитета], впоследствии подтвержденные экспериментально, о том, что линейному кораблю не могла быть обеспечена толщина брони главного пояса, полностью гарантирующая от пробития его снарядами. В 1908 г. Применительно к «Севастополю», такой пояс должен был иметь толщину не менее 350 мм [как раз как у «Кёнига»] при весе 3,300 т. Подобный вес совершенно не вписывался в идеи МГШ о создании быстроходного хорошо вооруженного линкора, а при быстром росте калибра орудий и совершенствовании их, даже подобная толщина должна была скоро потребовать увеличения. Поэтому толщину главного броневого пояса планировалось установить только исходя из условия не допущения снаряда внутрь корпуса в целом виде. Для удержания осколков снаряда и брони решено было предусмотреть на расстоянии 3,5-4 м позади главного пояса мощную тыльную броневую переборку толщиной 50 мм.

  Эти расчеты полностью подтвердились. Уже в 1915-м году стали вступать в строй английские линкоры класса «Куин Элизабет» с 381-мм артиллерией. Поэтому те, кто говорят, что «Севастополи» были уязвимы для немецких снарядов ввиду возможности поражения их артиллерийских погребов, должны признать, что и сверхзащищенные «Кёниги» точно так же были уязвимы для английских 381-мм снарядов, и их точно так же нельзя посылать в бой с 381-мм линкорами. Однако же их в такой бой послали, и они, да и куда более слабо защищенные линейные крейсера, пережили этот бой с превосходящим противником в большинстве своем благополучно.

   Точно в такой же мере это относится и к броневой защите русских линкоров. Ведь фактически вертикальная защита их составляла в сумме не 225, а 275 миллиметров, что уже сравнимо с английскими линкорами. Сверх этого в бронировании «Севастополей» был применен ряд удачных новшеств. Так, например, шаг броневых плит был подогнан к шагу набора корпуса и каждый второй стык непосредственно опирался на шпангоуты корпуса. Броневой пояс имел большую высоту, и не погружался полностью в воду даже при крене 14 градусов (узкий пояс английских линкоров полностью уходил в воду, оставляя борт беззащитным уже при крене в 4 градуса!).
То есть возможное пробитие тонкого пояса русских дредноутов не влекло бы столь уж непоправимых последствий в плане потери плавучести. Так же высокий броневой пояс впервые позволил расположить броневые плиты вертикально, и соединять их длинными сторонами.  
Всего броневая защита «Севастополей» тянула на 6,709 тонн, лишь на 35% меньше, чем на «Кёниге», но при этом наш линкор и сам был легче.

   Впервые названные англичанами "сверхдредноутами" линкоры класса "Орион", и последовавшие за ними "Кинг Джорж V" а затем и "Айрон Дюк", действительно установили новый стандарт по уровню вооружения.
Но весьма скромно смотрящийся в этом плане на фоне английского великолепия "Кёниг" на самом деле практически не уступал своим английским оппонентам по водоизмещению, хотя формально по вооруженности не дотягивал не то, что до английских и русских кораблей, но и до австрийских и итальянских. Тем не менее, после Ютланда и по сей день, мало кто сомневается, что самым сильным дредноутом в своем поколении был вовсе не "Айрон Дюк", а как раз "Кёниг". И достигнуто это было в первую очередь за счет более разумного баланса вооружения и защиты, как раз в пользу последней.


Сравнение третье: скорость.

   Изучив опыт русско-японской войны, у нас пришли к выводу, что добиться надежной защиты кораблей в бою можно не только за счет толщины броневых плит, но и обеспечив более выгодный угол встречи этих самых плит с вражескими снарядами. Для этого надо занять более выгодное по отношению к противнику положение, такое, чтобы свои корабли были расположены к нему под углом, при этом сами бы могли расстреливать его по нормали. Чтобы этого достичь нужно превосходство в скорости, и оно у наших линкоров было.

    Проектная мощность машин «Севастополей» - 42,000 л.с., более чем на 10 тысяч больше, чем у его немецкого и английского коллег, позволяла нашим первым дредноутам легко развивать скорость в 23 узла, тогда как проектная скорость «Кёнига» составляла 21 узел, «Айрон Дюка» 21,25. Это по проекту. На испытаниях «Полтава» выжала из машин 52,000 л.с. и развила скорость более 24 узлов. Немцы в критических условиях также ходили быстрее заявленных 21 узлов, тем не менее, за русскими дредноутами было достаточное превосходство в скорости.
Но из-за несовершенства силовой установки «Севастополей», дальность плавания при нормальном запасе топлива (816 т угля и 200 т нефти) составила всего лишь 1625 миль на 13 узлах. Это в полтора-два раза меньше, чем у любого русского броненосца.

    Получается, что в двух из трех важнейших тактических параметров – вооружении и скорости хода «Севастополи» были на равных или превосходили лучшие из современных им линкоров, отставая лишь в одном – бронировании.

   
Сравнение четвёртое: артиллерийская подготовка.

  Высокий уровень артиллерийского дела в русском флоте накануне и во время Первой мировой войны это общепризнанный факт.

Во второй половине августа (1916 года) флагманский артиллерист нашей бригады капитан 2 ранга С.Изенбек был командирован в Англию для ознакомления с постановкой артиллерийского дела на британском флоте.

Возвратясь, Изенбек сделал для нас доклад, в котором рассказал много интересного по технике артиллерийского дела, а так же о своих встречах в Англии.

- Успешность стрельб нашей бригады, - говорил Изенбек, - не могла пройти незамеченной английским морским атташе...

Год тому назад англичане обратились с просьбой в наш Главный морской штаб выслать им для ознакомления нашу методику и правила стрельбы, в разработке которых, кстати, и пишущий эти строки принял участие, за что был награжден орденом св. Анны 3-й степени с мечами и бантом.

- Командующий английской эскадрой адмирал Чарлз Мэдден (в августе 1916-го командующий 1-й Боевой эскадрой Гранд флита), - продолжил Изенбек, - сказал мне: "Ваше самолюбие может быть удовлетворено: английский флот стреляет по русской методике!"

Что же касается запрета на использование линкоров, то его скорее можно объяснить тактическими соображениями. Какие цели могли бы найти на Балтике эти корабли, санкционируй Николай их активные действия? Если бы эти цели оказались ниже классом, то победа над ними не принесла бы России особых дивидендов, создав впечатление стрельбы из пушки по воробьям. Встретившись же с равным противником, "Севастополи" скорее всего не имели бы шансов на успех не в силу своих технических недостатков, а в силу численного превосходства неприятеля. То есть возможные дивиденды явно не оправдывали риска.

Если встать на точку зрения, что запрет на боевое применение "Севастополей" диктовался исключительно их низкой защищенностью, то как тогда объяснить аналогичный запрет со стороны Кайзера на использование Хохзеефлотте?
Уж в чем в чем, а в низкой защищенности немецкие корабли не заподозришь!
Тем не менее, было ясно, что войну для Германии флот не выиграет, а возможные последствия морального плана от поражения на море и потери хотя бы нескольких крупных кораблей могли бы быть весьма существенными. Лишь когда положение Германии стало вначале 1916-го совершенно отчаянным, и другого способа перевернуть ситуацию в свою пользу уже не оставалось, Вильгельм II разрешил использовать флот по прямому назначению. И как ни странно, вопреки всеобщим ожиданиям не проиграл. Точно так же и в запрете использовать "Севастополи" соображения технического характера играли далеко не главную роль.

Итог.

Первые русские дредноуты стали воплощением определенных концепций, родившихся в результате тщательного изучения опыта Русско-японской войны. В чем-то они своих одноклассников превосходили, в чем-то уступали.

Модель.
Модель строилась на базе пластикового набора от «Звезды».
Из-за «избытка» скромности, могу сказать, что в заключительной стадии проектирования этой модели, фирмой «Звезда», я был приглашён к её доводке.
Так что в создании этого набора есть и частичка моего труда.

При строительстве модели использовал дополнительно деревянную палубу от Артвокса и кое-какое травление разных производителей (леера, трапы).
Кардинальному изменению подверглись краны для работы с плавсредствами (у «Звезды» они даны уж больно условно).
Добавлены:
- ящики для сигнальных флагов на верхнем мостике кормовой боевой рубки
- стрелы лебёдок для погрузки угля (пластик  Evergreen)
- вентиляционные грибки на палубе
- дополнительные вентиляционные трубы на кормовых срезах
- дополнительные трубчатые элементы, расположенные сразу за якорными клюзами
- подводные торпедные аппараты
- дополнительные реи и свисток на фок мачте

Исправлено расположение первых трёх шестов противоминного заграждения (подъём в сторону носа).

Окраска – большие поверхности – баллончики, небольшие поверхности - Тамиевский акрил из аэрографа или кисточка.

Вот, пожалуй, и всё.

Работа, которая продолжалась более полутора лет – закончена.

При строительстве модели использовалась следующая литература:
- «Главный калибр линкоров», Л. Амирханов, С. Титушкин, изд. «Гангут»;
- «Дредноуты Балтики», И. Цветков, Д. Бажанов, изд. «ИСТФЛОТ»;
- «Stalins Dickschiffe», Marine-Arsenal Sp 04, Siegfried Breyer;
- журнал «Моделист конструктор», №11 за 1987 год;
- «Rosyjskie pancerniki typu Sewastopol», Maciej S. Sobanski;
- журналы «Гангут» №№ 28, 30 и 33;
- …. и много другой литературы, кто заинтересуется, сможет сам отыскать необходимые для  работы материалы.

Некоторые выдержки из перечисленных материалов приведены в моей статье без ссылок на их авторов.

В заключение хочется выразить огромную благодарность всем участникам нашего Форума (и не только нашего, и не только Форума), которых не оставил равнодушным процесс создания данной модели.

С Уважением, Алексей Лежнев.

Прекрасное исполнение!  Но и описание, историческая выдержка... Но больше всего в это: При строительстве модели использовалась следующая литература:
- «Главный калибр линкоров», Л. Амирханов, С. Титушкин, изд. «Гангут»;
- «Дредноуты Балтики», И. Цветков, Д. Бажанов, изд. «ИСТФЛОТ»;
- «Stalins Dickschiffe», Marine-Arsenal Sp 04, Siegfried Breyer;
- журнал «Моделист конструктор», №11 за 1987 год;
- «Rosyjskie pancerniki typu Sewastopol», Maciej S. Sobanski;
- журналы «Гангут» №№ 28, 30 и 33;
такой подход  к изготовлению модели меня приводит  в восторг!!! 

Адмирал, каждый раз с восторгом смотрю на Вашу работу!

Спасибо, Коллеги!

С Уважением, Алексей.

В нашей группе в Контакте https://vk.com/mshobby пост про "Севастополь" побил рекорд по оценке "нравится"

Я в Контакте не состою......

С Уважением, Алексей.

P.S. Но всё равно - приятно.